Собор преподобного Максима Исповедника

Рассказ тринадцатилетней Маши Афанасьевой из Краснодара, отправленный на конкурс дневников приёмных семей. Маша говорит, что родилась сразу четырехлетней. Ей было четыре года, когда ее удочерили.

Я родилась сразу четырехлетней. Долго-долго не могла понять, что со мной происходит. Какая-то серая пелена окутала и скрывала мое раннее детство. Всё в тумане, хмурое, злое… Постоянное чувство беспомощности и постоянный плач моего маленького брата. Он всё время хочет есть. И плачет. И плачет. Этот плач преследует меня и сейчас.

Смотрю на рыдающего ребёнка на улице, и сердце замирает. Я вглядываюсь в его личико — нет, не худой, в руках бублик. Смотрю на его маму — красивая, молодая, хорошо одетая… трезвая! Так что же ты плачешь?! У тебя всё есть! Так и хочется крикнуть этому мальчишке — постой, не реви, прекрати рыдать! Ты даже не понимаешь, какой ты счастливый! Обними свою маму и не отпускай! Никогда не отпускай!!!

Больше всего на свете я боюсь потерять маму. Мою мамочку, у которой я родилась, когда мне было четыре года.

Помню, как ждала свою биомаму, биобабушку в приюте. Помню, как бабушка пришла. Я сегодня не ела конфеты и отдала их ей, попросила передать Ванюше. Она взяла. А через неделю принесла мне их как угощение… только половину. Я была рада и этому. Бабушка сказала: «Жди меня», и больше я её никогда не видела.

«Добрые» люди сказали, что меня вряд ли заберут. Мама пьёт, бабушка пьёт, папа сказал, что я не его дочь. В приёмную семью меня тоже не возьмут, потому что ко мне довесок идёт — Ваня, мой братишка, а он больной. Никому не нужны больные дети.

Есть среди просьб об избавлении у Иоанна Златоуста хорошая молитва: " Господи, избави мя от человек некоторых, и бесов, и страстей, и от всякия иныя неподобныя вещи". Любопытно, что "человеки некоторые" поставлены на самое первое место: "избави мя человек некоторых", потом только от бесов, от страстей и иные неподобныя вещи. Это удивительно прозорливо и точно. Бесы напрямую нам не вредят благодаря ангельскому охранению и сдерживающей деснице Божией. Они напрямую не вольны делать все, что хотят, иначе они бы нас растерли в порошок в считанные секунды. Но они бросают помыслы, портят людям нравы и потом через злых людей действуют как хотят. И злые люди являются орудием злой воли бесовской, они всего этого не замечают, они считают, что наоборот: " я поступают так, как хочу, как мне нравится". И они являются большой опасностью.

Мамы, отправляя в школу детей, крестите их, пожалуйста, "во имя Отца и Сына, и Святого Духа". А если дети ваши по вашей вине или по своей распущенности корежатся от этого крестного знамения, как одержимых, и говорят: "что ты меня крестишь, не надо мне этого", если они противники этих святых вещей - материнских и отцовских благословений, то вы крестите их из окошка хотя бы в спину и благословляйте. Молитесь за них: "Избави, Боже, моего сына или дочку от человек некоторых, от бесов, страстей и иные неподобныя вещи". Потому что если кто-то дает кому-то наркотик, то ведь это не бес материализуется как перед Фаустом Мефистофель, чтобы дать ему что-то, - это человеческая рука исполняет бесовскую волю и дает другому человеку наркотик или порнографический журнал, или адрес какого-то злачного места, или фальшивые деньги, или деньги на злые дела. Это делают руки человека. Языки человеков произносят самые разные вещи: и на Господа Бога, и на правду Божию, и на людей, клевещут, переносят сплетни и пр.

Человека стоит действительно бояться, потому что он чрезвычайно опасен - человек некоторый, этот переносчик духовной заразы. Описано в литературе, как злые на весь мир сифилитички, блудницы заражали как можно больше людей или больной человек скрывает свою болезнь заразную и заражает, распространяя ее. Это некий образ действования человека порочного, от которого надо избавиться - от переносчиков сплетен, от человека, не боящегося пролить кровь, от завистника, от развратника - от этих людей избави мя Господи. Их нужно опасаться более нежели всего остального - поэтому они стоят в начале.

Настоящая любовь, к другой женщине, кроме твоей жены, - это блажь. С той женщиной, которую ты любишь идеальной любовью, ты не стирал пеленки, не вставал ночью к ребенку, не ждал ее из роддома, не платил за свет, газ и прочие коммуналки, не ходил по магазинам за вещами себе и ей, и т.д. Ты быта не знаешь с той женщиной, которую ты якобы любишь. Конечно, идеальная любовь не предполагает быта, она предполагает витание в облаках. И, как правило, это блажь. Потому что когда начинается быт, то все эти благие порывы, они разбиваются, потому что оказывается, что чепуха это все. Та же склочность, те же нервы, то же высасывание мозга. Это все блажь, я это знаю по тысячам примеров, когда люди влюбляются в кого-то, и вот это далекое кажется идеальным. Рыцарская любовь такая. Но когда начинается быт, то идеализм тухнет очень быстро, поэтому вы держите то, что имеете, и храните то, что имеете. А на горло этой своей песне нужно наступить. Мало ли какая женщина возбудит в вас высокие идеальные чувства, покажется вам богиней. Счастье – это ведь не то, что во сне зришь, а то, на чем едешь, на чем сидишь. Любовь же со временем развивается в человеке. А эта блажь за пределами брака – это просто блажь. Вы рискуете разрушить свою семью ради этого фантома, потом доказать себе фактом, что это фантом, и со слезами возвращаться обратно. Или стыд вам запретит, или гордость не позволит. И будет куча калек. Жена, ребенок, эта новая жена… Только так и будет, иначе не будет. Иначе не бывает. Поэтому наберись мужества и вступи в драку со своим глупым сердцем и наступи на горло своей прелюбодейной любви. Там нет ничего хорошего. Там все то же самое. И все. Это блуд в рюшечках, который пляшет перед человеком. Есть жена, есть ребенок… Рожайте второго, рожайте третьего. Не изменяйте жене. И Бог в помощь.

Протоиерей Андрей Ткачев

Все, что делают мать и отец, поверьте мне, все это является уроком. То, как мать готовит, – это урок. Приготовление пищи – это самоприношение. Представьте себе, ребенок видит, как его мать с радостью приносит любовь через пищу всем своим домочадцам. Что она это делает с радостью. Чтобы ребенок видел, как его отец заходит в дом и с радостью обнимает мать и целует своих детей.

Знаете ли вы, что тогда произойдет? Что-то очень простое – ребенок будет ждать своего отца.

У моего деда была тактика, на которую мы злились, особенно когда подросли и хотели подольше побыть на улице. Он говорил:

– В полдевятого садимся ужинать.

– Ну, хорошо, ты ужинай, а мы попозже придем!

Мы говорили себе: «Да ладно, мы не придем ужинать. Придем в 21:30, он проголодается и сам поужинает».

Но дедушка сидел за столом с пустой тарелкой и ждал нас:

– Дети, где же вас носит, где вы ходите?

Мы говорили себе: «Давайте вернемся в 22:00, он проголодается и поест, и пойдет спать, он рано ложится спать». В десять часов вечера дедушка ждал нас за столом. Нам стало стыдно. И мы стали приходить ужинать в 20:30. Тогда мы злились, не понимая того, что наш дед хотел, чтобы мы собрались вместе, потому что трапеза – это нечто священное. За столом мы разговаривали, друг другу раскрывали себя, делились тем, что мы проживали за весь день, он рассказывал нам о разных вещах, он делился своим жизненным опытом, поощрял или порицал нас. Где еще можно такое встретить? В игре? Он не мог быть постоянно с нами. А только за столом.